Всем снова здравствуйте! Я прошу прощения, что так долго задерживала продолжение - реал не позволял уделить ему столько времени, сколько было нужно. Выкладываю на свой страх и риск - часть несколько сумбурная, местами даже непонятная, но обещаю, что со временем буду всё объяснять и обосновывать))
Часть 18. 1095 словРыжеволосый, голубоглазый мужчина положил несколько хрустящих купюр на прикроватную тумбочку и аккуратно придавил их сверху пепельницей. Потом коротко вздохнул и одним движением стянул с себя порядком поднадоевший галстук. – Ты можешь взять деньги, – он улыбнулся ещё одному человеку, находящемуся в комнате. Худой черноволосый молодой человек поднял на него глаза. – Вы платите мне, – пробормотал он, – просто так. И никогда ничего не делаете. – А чего бы тебе хотелось от меня? – мужчина склонил голову на бок, лукаво прищурив глаза. – Я нравлюсь тебе? – его голос стал вкрадчивым. – Хочешь меня? Молодой человек не вздрогнул от непрозрачного намека. Он уже привык. Но промолчал. Мужчина подошел и присел рядом с ним на диван. Коротким движением привлек к себе и легонько коснулся губами его волос. – Я тебе уже говорил, – улыбнулся он. – Я не гей. И ты тоже. – Я сплю с мужчинами, – буднично и абсолютно спокойно сообщил парень, не делая попыток вырваться или отодвинуться. И это было правдой. Это не являлось его регулярным заработком, но услуги такого рода приходилось оказывать два-три раза в неделю. Ему это не нравилось. Он не понимал, как такое вообще может нравиться. Но когда очередной клиент запирался с ним в номере и расстегивал брюки, оставалось только закрыть глаза и делать всё, что попросят. За это ему давали деньги. Много денег. Их хватало на то, чтобы кушать то, что нравится, и столько, сколько хочется. Клиенты никогда не спрашивали, чего бы он хотел. Никогда не пытались сделать так, чтобы и он получил удовольствие. Впору было поблагодарить их за это, потому что он не хотел ничего чувствовать. Но чувствовал – во рту и в заднице – и иногда ему казалось, что он сходит с ума. Но всё заканчивалось, очередной клиент уходил, а он оставался в дешевом номере, скорчившись на кровати, потому что не хотел идти домой. У него и дома то никакого не было. Одна душная, крошечная комнатка – и ту он делил с человеком, который сделал его таким. «Нет… Он ничего не делал. Я всегда был таким. Отвратительным. Грязным. Я просто выпустил это наружу». Пальцы коснулись его лица, потянули вверх. Он поднял голову и тот, в чьих объятиях он сейчас находился, поцеловал его. Поцелуй был легким, почти невесомым и едва ли не детским, потому что мужчина действовал только губами – легонько-легонько, так, словно не хотел пугать. Он часто говорил фразу «Я не гей», но всегда обнимал его, а теперь вот поцеловал. Когда они прервались, мужчина улыбнулся: – Легче? Он не понимал, что с ним происходит. Ему никогда не нравились мужчины, он на них и не смотрел. Но в руках этого человека ему было хорошо. Тепло. И не страшно. Он хотел что-то ответить, но не смог. В глазах вдруг запекло, но он так и не понял, почему. Мужчина улыбнулся ему ласково-ласково. – Не бойся. Ты можешь больше не заниматься этим. Тебя больше никто не тронет. А за деньги не волнуйся – я буду платить тебе столько, сколько пожелаешь. – Почему… – прошептал он. Голова снова начала болеть. – Я не… я не понимаю… – Я ведь уже сказал тебе, Лукас, – самый необычный и самый странный его клиент вытер подушечкой пальца крохотную слезинку на его щеке. – Мне нравятся твои глаза. И ты мне тоже нравишься. «Нет. Я не Лукас. Я солгал вам. Я обманул вас. Простите. Моё имя…» Он коснулся лба рукой, как во сне. Перед глазами всё расплывалось – то ли от слез, то ли от подскочившей температуры. «Как же… меня…» – Мне нравится то, что человек с такими глазами способен сделать, – услышал он шепот над головой, а потом, не в силах больше думать, уронил голову на чью-то теплую грудь и закрыл глаза. «Я Лукас. Лукас Норт. Правильно?»
+++++++++++++++++++++++++++++++++++++ Гарри на краткий миг потер ладонью лицо и только тогда объявил: – На столе министра внутренних дел лежит моё заявление. – Какое заявление? – Лукас силой заставил себя сосредоточиться. Они только-только разобрались с этой пакостной ситуацией в Сомали, и вот что-то новенькое подоспело. Он сам едва успел заехать домой, чтобы переодеться, когда позвонила Рут и сказала, что Гарри он срочно понадобился. Пришлось всё бросать и ехать. И вот теперь Пирс пытался до него что-то донести, а он никак не мог понять, что именно. Голова раскалывалась, неимоверно хотелось спать, но старался ничем не выдать своей усталости. Гарри поднял на него спокойный, но усталый взгляд. – Я увольняюсь, Лукас, – признался он. – Просто больше не могу выносить всё это… Сонливость как рукой сняло в мгновение ока. – Что? – агент недоверчиво разглядывал его. – Я абсолютно серьезен и нахожусь в здравом уме и трезвой памяти, – поднял ладонь Гарри, словно давал клятву. – Во избежание следующих вопросов, сразу скажу: это решение принял я сам, никто мне не угрожает и не шантажирует. Никто не пытается устранить меня со своего пути. Наоборот, министр был несколько… огорчен моим решением, но я заверил его, что оно окончательное. – Гарри, – Лукас всё ещё не мог поверить своим ушам, – ты понимаешь, что без тебя здесь всё развалится? – А так развалюсь я, – мужчина на миг прикрыл глаза, обуздывая чувства, но болезненная гримаса всё равно скользнула по его лицу. – Лукас, я так устал. Смерть Роуз стала последней каплей… Он глубоко вздохнул и продолжил: – С самого начала своей работы здесь я теряю друзей. Они все ушли, ушли безвозвратно, а мне стыдно даже на их могилы приходить, потому что я знаю, кто виноват в их смерти. Не правительство и даже не террористы убивали их. Это был я. На моих руках столько крови, что иногда я боюсь смотреться в зеркало. Мне кажется, что оттуда на меня взглянет убийца. Я не хочу больше смотреть, как по моей вине гибнут дорогие мне люди… Я не хочу стоять однажды вот в этом самом кабинете и смотреть, как на каком-то очередном безумном задании погибает мой друг… – он поднял на Лукаса взгляд. – Или ты. – Но с твоим уходом ничего не закончится, – возразил Норт. – Я понимаю, – кивнул мужчина. – И, вместе с тем, наивно верю, что все эти несчастья притягиваю только я. И что с моим уходом бесконечная череда смертей в рядах МИ-5 закончится. – Но ты же понимаешь, что это… – Лукас не мог подобрать подходящего слова. Гарри невесело улыбнулся ему и встал из-за стола. – Всё скоро закончится, – пообещал он. – Поверь мне. Он направился к выходу из кабинета и Лукас обернулся вслед за ним. Голова болела так сильно, что ему хотелось отрезать её. – Гарри! – позвал он. – Что? – Пирс обернулся. – Я… – Норт попробовал что-то сказать, и не смог. Коснулся ладонью лба, в таком знакомом жесте – он часто делал это. Когда-то очень давно. – Я… – он не знал, что должен говорить. «Как же… Как же меня?..» Гарри окликнула Рут, и он ушел, решив отложить дальнейший разговор на потом. Лукас не сдвинулся с места, так и застыв посреди его кабинета. Его глаза были устремлены куда-то в одну точку, но сейчас он не видел ничего. Головная боль не проходила. «Я не помню…» Он прижал ладонь ко рту, словно его резко затошнило. «Я больше уже не помню…»
какая замечательная прода!! Ему никогда не нравились мужчины, он на них и не смотрел. Но в руках этого человека ему было хорошо. Тепло. И не страшно. как его жалко!
Мне нравятся твои глаза. И ты мне тоже нравишься. еще бы Вону не нравились эти глаза! Какой замечательный пейринг.... и как хочется НЦы про них.... ах...
Какой замечательный пейринг.... и как хочется НЦы про них.... ах... Что? И про них тоже? Не, если серьезно, то пэйринг Джон/Вон (хе-хе-хе), в целом, заманчивый, но если я и его попробую впихнуть сюда, то заказчик меня точно уничтожит!
Новая прода. Надеюсь, вам понравится. Страсти накаляются!
Часть 19. 1650 слов– Он передумал, – задумчиво сказала Рут, обхватив себя руками за плечи. – Позвонил министру внутренних дел и попросил порвать заявление. Лукас и так это знал, но не стал её перебивать. Они стояли в коридоре, обозревая панораму типичного рабочего дня в МИ-5. рут в какой-то миг подошла к нему и молча встала рядом. А теперь вот, наконец, подала голос. – Я никогда не думала, – продолжила она, – что увижу Гарри таким. Что Гарри Пирс, которого я раньше знала, холодный и непоколебимый, полон страстей и сомнений. И боли. Она вздохнула. – И теперь мне стыдно, что я не сумела рассмотреть этого в нем раньше… Ему нужна наша поддержка, Лукас. Агент пошевелился, скрестив руки на груди. – Он попросил меня возглавить отдел, – признался Лукас внезапно. Его взгляд ни на миг не отрывался от снующих туда-сюда агентов. – Неужели? – выпрямилась Рут, повернувшись к нему. – И что ты ответил? – Пока ничего. – Ты что, собираешься отказаться? – ужаснулась она. – Лукас, ты теперь единственный, кто проработал с Гарри дольше нас всех. Он больше никому не доверяет, кроме тебя… – Тебе он доверяет, – возразил Норт, тоже посмотрев на неё. – Это другое, – она закусила губу, опуская глаза. – Что именно? – он смотрел на неё, спокойно ожидая ответа. – Просто… – рут тяжело вздохнула. – Мы с Гарри… «Он нравится ей. Это хорошо. Или нет?» Лукас оглянулся на кабинет шефа. Пирс сидел там, что-то бурно обсуждая по телефону. «Он мой, не так ли?» – Всё, что было, уже давно стало прошлым, – выдохнула, наконец, Рут. – Мы уже не те, что прежде. Я глубоко уважаю Гарри, как человека и начальника. А ты? – Что? – он снова посмотрел на неё. – Что ты чувствуешь к нему? – вдруг спросила она без всякой задней мысли. Агент взглянул на всё ещё разговаривающего по телефону шефа. «Он – мой. Но которого меня?» – Я возглавлю отдел, – вслух сказал он, и Рут вполне было достаточно такого ответа. «Я Лукас. Лукас Норт. Я люблю Гарри Пирса. А ты, Джон?»
+++++++++++++++++++++++++++++++++++++ Гарри стянул пиджак и небрежным жестом стряхнул его прямо на пол. Потом вцепился в галстук. Повозился с ним минуты две, но галстук не поддавался. Пирс досадливо рыкнул и принялся дергать его ещё ожесточеннее. Лукас с самым философским выражением лица наблюдал эту картину пару мгновений, потом кротко вздохнул и аккуратно отвел руки шефа в сторону. Пирс шумно вздохнул, Норт сделал какое-то легкое движение пальцами, и галстук соскользнул к пиджаку. – Спасибо, – Гарри сделал глубокий вдох, потом медленный выдох. – Настроение паршивое, извини. – Да, я заметил, – согласился Лукас, поднимая галстук и пиджак и аккуратно складывая их на стул у стены. Они находились в спальне, где Гарри Пирс вот уже некоторое время воевал с собственной одеждой. Он пребывал в скверном расположении духа, но Лукас понятия не имел, чем именно оно вызвано. Да, с момента, как он принял на себя бывший пост и обязанности Роуз, работы у них, как назло, прибавилось. Гарри всё чаще стал бывать у министра, получая какие-то особые наставления, после которых возвращался то в приподнятом настроении, то вот таким. Сегодня явно случилось быть второму варианту. И теперь не ясно было, стоит ли пытаться его успокоить или предоставить самому остыть. – Ты ел что-нибудь? – спросил Норт. – Не помню, – честно признался шеф. – Тогда, пошли, займемся ужином. На кухне их ждал несколько неприятный сюрприз в виде пустого холодильника. – Мышь повесилась, – задумчиво изрек Лукас, захлопывая дверцу. – Что? – удивленно моргнул Гарри. Агент коротко рассмеялся: – Не обращай внимания. Я эту фразу в России подцепил, видимо, до сих пор не забылась. Впервые он вспомнил что-то положительное о России, и Гарри не сдержал улыбки, глядя на него. С каждым новым днем Лукас потихоньку отодвигал все свои страхи, всю свою боль на задний план. Ему стали реже сниться кошмары, а в глазах всё чаще появлялись яркие искорки. Пирс не думал, что в одного и того же человека можно влюбляться постоянно, раз за разом, но глядя на Лукаса Норта, не мог не признать, что с ним сейчас происходит именно это. Он каждый день влюблялся в этого человека заново. Лукас смотрел на Гарри и с облегчением видел, что Пирс ни о чем не подозревает. Наоборот, наверняка думает, что с каждым новым днем прошлое забывается. На самом же деле Лукас чувствовал, что тонет в нем всё сильнее, что уродливые щупальца вцепляются в его мозг, раздирая на куски. Но не мог заставить себя открыть это Пирсу. Поэтому приходилось играть роль человека, чья боль постепенно стихает. На деле же, она становилась всё сильнее. «Что мне сделать, чтобы она ушла?» – Что будем делать? – в реальность его вернул голос Гарри. – Закажем еду? Или съездим куда-то? – Ты что, приглашаешь меня на свидание? – не сдержал легкой улыбки Лукас. Он так устал. Ему хотелось хоть на минутку забыть обо всем. – Если ты не против… – замялся шеф. – Не против. Пошли.
Часть 19. Ещё кусочекВ половине двенадцатого ночи не все рестораны были открыты, но им повезло отыскать симпатичное местечко на набережной, погруженное в полумрак, с минимальным количеством посетителей. Несколько человек сидели за барной стойкой, обсуждая что-то, и на двух сотрудников британской спецслужбы никто не обращал внимания. – Я помню это место, – признался Гарри спустя некоторое время. – Оно очень старое, я ещё зеленым юнцом был, когда впервые побывал здесь. – Сам его нашел? – уточнил Лукас. – Нет, – Гарри покачал головой. – Мне его Хьюго показал. Мы тогда в одном университете учились, были неразлучными друзьями… – он помолчал, а потом вдруг признался. – Хьюго был моим первым мужчиной. Я думал, что влюбился. А он просто жил на полную катушку, не упуская шансов, которые подкидывала ему судьба. Лукас слушал его очень внимательно, словно побуждая продолжать. – В разведку мы попали вместе. Тут помогли его родители, нельзя этого не признать. У Хьюго был очень влиятельный отец, он вваривался в этой каше с молодых лет и завещал свое дело сыну. Я нравился его отцу, он считал меня перспективным и одаренным. Всегда говорил, что из меня выйдет толк. И просил приглядывать за Хьюго, тот вечно увлекался какими-то безумными идеями. Гарри усмехнулся воспоминаниям, делая глоток виски из своего стакана. – Нас обоих приняли через пару лет после университета, и начался долгий путь по карьерной лестнице. Аналитический отдел ни его, ни меня не привлекал, а до настоящих оперативников ещё нужно было дорасти. Мы с Хьюго не встречались, он даже не предлагал ничего подобного. У него случались интрижки и с мужчинами, и с женщинами. Я молчал, смотрел и бросался в его объятия тогда, когда он манил меня пальцем. На набережной горели яркие фонари, отбрасывая причудливые тени на мостовую. Гарри пару мгновений рассматривал эту игру света, потом вновь вернулся к рассказу: – Я был глупым, влюбленным идиотом, признаю. Но в Хьюго было что-то такое, что не давало оторвать от него глаз. Какое-то магнетическое обаяние, против которого ни устоял ни я, ни, как позже выяснилось, Конни, молодая звезда среди аналитиков, перспективная, успешная и амбициозная девушка. Когда их роман с Хьюго открылся, это стало передаваться из уст в уста по всему управлению. Хьюго не умел любить по-тихому, он превращал любую, даже самую свою незначительную интрижку в целое шоу. Возможно, именно это не дало ему добиться каких-либо высот. Он стал блестящим агентом. Но только я стал шефом МИ-5. Он допил виски и потер рукой лоб. – Конни радовалась за меня. Или же поняла, что, наконец, выпал шанс разделить нас с Хьюго. Мы тогда были уже не молоды, и о старой дружбе стоило бы забыть, но Хьюго ничего не забывал. А Конни всегда была слишком наблюдательна. Я помог ей отчасти, отстраняясь от общения со своим другом, позволяя им быть, наконец, вместе. Сейчас, уже после смерти Хьюго, я оглядываюсь назад и понимаю, что испытывал к нему что-то странное. Притяжение, возможно. Может, даже зависимость. Но не любовь. Он поднял глаза и посмотрел на Лукаса. – Любовь – это то, что я испытываю к тебе. И, как бы наивно это ни звучало, я только сейчас понимаю, что никогда не чувствовал ничего подобного. Никогда никого не хотел с такой силой. Никогда так сильно не любил… Он помолчал пару мгновений, а потом вдруг спросил: – А ты? Испытывал ли ты когда-нибудь что-то похожее? Лукас опустил взгляд на свои пальцы, бездумно обводящие контуры стакана. Он услышал вопрос, и теперь вспоминал… …Лукаса. Амбициозного, самоуверенного, смешливого и маскулинного молодого человека, с веселыми чертиками в глазах и задорным смехом. С вечной жаждой познания, вечным стремлением к новым открытиям. Он жил на полную катушку, и умер один, всеми забытый, никем не любимый. …Майю. Его первую школьную любовь, красивую девочку со смуглой кожей, водопадом черных волос и огромными карими глазами. Ею восхищались все одноклассницы, её обожали все одноклассники. Она так никогда даже и не заговорила с ним. Она и понятия не имела, как его зовут. …Вона. Рыжеволосого мужчину с яркими голубыми глазами, с мягким, обволакивающим голосом и теплыми руками. Уверенного в себе, непоколебимого, всегда знающего, чего хочет и добивающегося любой, даже самой безумной, цели. На прощание этот мужчина подарил ему поцелуй. Так его никто и никогда не целовал. …Адама. Золотоволосого, блестящего карьериста, спокойного и правильного, послушного и верного своему делу. Он смотрел на сидящего перед ним измученного пытками человека, и не демонстрировал своей жалости. Он просто предлагал ещё одну чашку чая. Он умер до того, как успел вызвать какие-то чувства, кроме глубокой признательности. …Роуз. Сильную, жесткую женщину, с нежной ранимой душой и вечной тоской в глубине глаз. Она была пленницей одиночества, и в этом они с ним были схожи. Она не верила ему, и открыто показывала это. Она не считала, что они друзья, и не стремилась это исправить. Она доверилась ему, и это было искренне. Она умерла, и он её не спас. …Олега. Равнодушного и жесткого человека, который с одинаковой легкостью мог оборвать крылья бабочке, и убить человека. Он не был с ним добр или мягок. Он делал с ним ужасные вещи, ломая его волю раз за разом. Он не испытывал ничего, глядя на его страдания. Он водил его на прогулки, и каждый раз заканчивал их только с его согласия. Испытывал ли он к кому-нибудь из них то, что описал Гарри? Способен ли он вообще на любовь? Гарри. Властный и мягкий, сильный и слабый, равнодушный и уязвимый… – Я… – он поднял глаза и встретил взгляд Пирса. «Я люблю тебя» читалось в этом взгляде. «Гарри. Я его…» Кто-то вдруг окликнул его и он вздрогнул. Гарри удивленно повернулся, и к их столу шагнул человек. У него были рыжие волосы и яркие голубые глаза. Эти глаза посмотрели на него. «Здравствуй, Джон». – Привет, Лукас, – улыбнулся Вон. «Я нашел тебя».
У меня очень туго пишется продолжение, но нас "Пустошь" сейчас радует, поэтому я надеюсь, что доза прекрасного мужчины поможет мне быстрее дописывать данную работу.
-
-
19.07.2013 в 20:39Я прошу прощения, что так долго задерживала продолжение - реал не позволял уделить ему столько времени, сколько было нужно.
Выкладываю на свой страх и риск - часть несколько сумбурная, местами даже непонятная, но обещаю, что со временем буду всё объяснять и обосновывать))
Часть 18. 1095 слов
-
-
19.07.2013 в 22:00-
-
19.07.2013 в 22:04-
-
19.07.2013 в 22:33Вам спасибо, что читаете!
Alice Potter!,
Возможно.
-
-
19.07.2013 в 22:49-
-
19.07.2013 в 22:55Будет, конечно!
-
-
19.07.2013 в 23:23-
-
20.07.2013 в 00:00-
-
24.07.2013 в 00:25Ему никогда не нравились мужчины, он на них и не смотрел. Но в руках этого человека ему было хорошо. Тепло. И не страшно. как его жалко!
Мне нравятся твои глаза. И ты мне тоже нравишься. еще бы Вону не нравились эти глаза! Какой замечательный пейринг.... и как хочется НЦы про них.... ах...
-
-
24.07.2013 в 00:33Спасибо!
Какой замечательный пейринг.... и как хочется НЦы про них.... ах...
Что? И про них тоже?
Не, если серьезно, то пэйринг Джон/Вон (хе-хе-хе), в целом, заманчивый, но если я и его попробую впихнуть сюда, то заказчик меня точно уничтожит!
-
-
25.07.2013 в 18:37Часть 19. 1650 слов
-
-
25.07.2013 в 18:37-
-
17.12.2013 в 15:04Да уж, ФБ - та ещё травища...В смысле, я вернулась, правда, пока без нового куска(
Читатели, есть кто живой ещё?
-
-
17.12.2013 в 17:25-
-
17.12.2013 в 19:46О, какое счастье!
-
-
17.12.2013 в 22:04-
-
17.12.2013 в 22:29Спасибо!
-
-
18.12.2013 в 01:05-
-
18.12.2013 в 01:23Хех!
У меня очень туго пишется продолжение, но нас "Пустошь" сейчас радует, поэтому я надеюсь, что доза прекрасного мужчины поможет мне быстрее дописывать данную работу.
-
-
18.12.2013 в 02:39-
-
18.12.2013 в 03:13Большое спасибо, я просто дождаться не могу, когда же смогу посмотреть!